Это, конечно, удивительный творческий эксперимент, переворачивающий наши представления о природе театрального искусства. Можно ли поставить спектакль, где на протяжении почти полутора часов артисты не произнесут ни слова? Вместо них будут «говорить» их тела, костюмы, декорации, световые эффекты – и они окажутся куда более выразительными для публики, чем слова. Мне кажется, режиссеру «Аргентинских страстей» Иоланте Мельниковой и балетмейстеру-постановщику (в «титрах» она указана и как автор идеи) Наталье Черниной это удалось.
Прежде всего – выбрана чрезвычайно удачная, на мой взгляд, метафора всего действия. Спектакль начинается с нарезки сцен из немых фильмов, перед экраном на сцене сидят зрители. Вот они встают и по одному исчезают за экраном, замолкает стрекотание киноаппарата, поднимается занавес – и за ним словно продолжается некий немой фильм. Об этом постоянно напоминают короткие синематографические «врезки»: прежде чем выйти на сцену, изображающую кафе где-то в Буэнос-Айресе (столики, барная стойка, высокая лестница в глубине), каждый персонаж появится на экране в коротком скетче, сделанном в стиле старых немых картин. И только после экранного представления он войдет в кафе. Это придумано замечательно, это очень остроумно и живо сделано.
Здесь, в кафе, собрались разные люди. Хозяин кафе (актер Константин Василенко), молодая официантка (Дарья Осташевская), влюбленный в нее работяга (Никита Бахметьев), несчастный кавалер (Алексей Великотный), юная синьорита с подругой (Яна Голубева и Виктория Козлова), пожилая супружеская пара (Владимир Чернышов и Светлана Филатова), два элегантных пижона (Евгений Гуреев и Алексей Орлов), голливудская кинозвезда (Иоланта Мельникова), строптивый муж (Никита Березкин), мачо-ревнивец (Александр Крайнов), пылкая аргентинская красавица (Наталья Чернина)…
У каждого своя история, свой короткий рассказ. Несчастный кавалер никак не может признаться в чувствах к молодой синьорите, элегантный молодой человек встречает кинозвезду, которая только что вернулась в Аргентину из Голливуда, пожилая пара отмечает золотую свадьбу в том же кафе, где они когда-то впервые встретились, муж сбегает от семьи в бар танцевать, а ревнивец затеет драку с посетителем, который пригласит на танец его девушку – и дело едва не дойдет до дуэли! И все эти истории рассказываются без слов – через пластику, движения, танец, аргентинское танго.
Это сделано, должен сказать, потрясающе. Даже если учесть, что большинство актеров не являются профессиональными танцорами – да это и не важно. Неважно и то, что сам прием «передать чувства героев посредством танца» не нов. Всегда есть опасность, что пантомима обернется пошлой нелепостью, миниатюрой Хармса, где, помните, товарищ Кошкин оскорбительно танцевал вокруг товарища Машкина, противно шевеля животом и глубокомысленно топая ногами. Но в «Аргентинских страстях» никакой нелепости нет: сценическое действие выстроено безупречно, по драматургическим законам – и мы видим, как герои влюбляются, ссорятся, кокетничают, теряют голову, флиртуют, раскаиваются… Настолько тонко выстроены все взаимодействия персонажей на сцене, настолько страстным, вдохновенным и удивительно точным становится их «язык тела», что, казалось бы, если бы они выражали чувства словами, это было бы не так убедительно.
И конечно, на общий замысел работает и сценография Николая Юдина, и великолепные костюмы Ирины Подосенковой, и игра света Юлии Дмитриевой – эмоциональные акценты, психологические тонкости не мешают совершенно бешеной, страстной, темпераментной динамике действа. Полтора часа пролетают незаметно. пусть вас не смущает Аргентина в названии – в конце концов, это же такая фантазия, как и все немое кино, как и смешные, гротескные имена персонажей вроде Густаво Бермудеза или даже Уго де Лос Риоса. Прощаясь с нами, герои покидают сцену, чтобы вновь обернуться и помахать нам рукой с черно-белой киноленты. И оставить нас в этом экзотическом, фантазийном, вымышленном мире, который создали «Аргентинские страсти».
Владислав ТОЛСТОВ
]]>
